Зверский детектив. Боги манго

– И чем же нам помогут Барсуки Полиции? – Пожилая жирафа подошла к колыбели и заглянула в неё, изогнув морщинистую, дряблую шею. – Чем могут быть полезны какие-то барсуки, когда бессильна целая армия вомбатов, когда бессильны Изысканные?

– Ваш сын и мой муж, Изысканный Жираф Раф, да наполнятся живительной влагой следы его копыт, призвал их из Дальнего Леса, потому что верит в их талант сыщиков. Вы хотите оспорить его решение, Рафаэлла-мать?

– Ну что ты, Рафаэлла! Желания моего сына для меня закон.

– Мне так не показалось. Но, конечно, не мне судить, Рафаэлла-мать.

– Конечно же, не тебе. Что ты знаешь об отношениях матери и детёныша? Ты ведь даже уже не жирафамать. – Рафаэлла Старшая вздохнула. – Я опять единственная жирафамать в клане Изысканных.

– Я тоже жирафамать! – голос Рафаэллы Младшей сорвался на крик.

– Потерявшая детёныша теряет вместе с ним и статус жирафаматери. И не смеет повышать на настоящую жирафамать голос.

Рафаэлла Младшая почувствовала, что рожки её напряглись в инстинктивном желании боднуть обидчицу. Нет, даже не боднуть – а ударить по-настоящему сильно и больно, ударить так, чтобы та упала на каменный пол, заслонилась копытами и молила о пощаде. Рафаэлла часто представляла себе этот удар. Пустые фантазии… Её рожки – бесполезные, короткие, покрытые мягкой шерстью наросты, неспособные причинить боль. Вот если бы её собственная мама была жива, она бы не дала свою дочь в обиду этой старухе. Но её мама, заботливая, добрая мама, погибла от жажды, когда Рафаэлла была малышкой. И без мамы малышка выросла ни на что не способной. Даже если бы у неё были рога оленя, она бы не осмелилась их применить. Рафаэлла ненавидела свои рожки. Ненавидела себя саму. Мямля. Рохля. Плохая жирафамать. Вообще не жирафамать.