Королева отступает последней

Ублюдка Стейрода!

Старшекурсник ещё сильнее сдавил мне грудь. Я бы зашипела, а может, взвыла, но мягкие, как дрожжевое тесто, и такие же липкие губы уже впечатались в мои поцелуем. Почувствовала, как изнутри поднимается тошнота, а с нею приходят злость и ярость. Как ни странно, страха не было. Только желание во что бы то ни стало отшвырнуть от себя кадета.

Я дёрнулась, брыкнулась, но придавившая к кровати туша оказалась слишком тяжёлой, почти полностью обездвижила. Подпалить бы его, как делала уже не раз, но он предусмотрительно сдавил мне руки. Облить водой, чтобы остыл? Но опять же для призыва стихии нужно выводить чаровые узоры, концентрироваться, произносить надлежащие слова, а это сделать ой как непросто, когда у тебя во рту хозяйничает чужой язык. Мокрый и противный.

Может, откусить?

Я всё-таки его куснула. За язык, правда, не успела. Будто почувствовав угрозу, мерзавец не стал углублять поцелуй, наоборот, отстранился. Но за губу я его цапнула и тут же почувствовала во рту стальной привкус. Или, скорее, ржавый.