Боги и чудовища

Местами тьма начала просвечивать, и я вижу проблески… Николины. Ее воспоминания. Они скользят по теням, лоснящиеся и яркие, словно масло на воде, и сливаются с моими воспоминаниями. Тут обрывки колыбельной. Там рыжие волосы и теплые руки, скрытая улыбка и отзвук смеха. Искреннего смеха, а не того жуткого и фальшивого, которым она смеется сейчас. Тепло окутывает это воспоминание. Это ведь не ее смех. Смеется кто-то другой, кто был ей некогда дорог. Сестра? Мать? Бледная кожа в веснушках. А… возлюбленная.

«Рид, Коко, Бо, Ансель…»

Меня охватывает ужас. Кого-то не хватает, да? Я забыла… кого я забыла?

«Надежда не важна», – скорбно напевает Легион.

«Я Этьен», – выдыхает он.

В ответ тьма расступается, открывая взору храм Шато ле Блан. Но вот здесь… я никогда не бывала. Из храма вниз по склону горы рекой течет кровь, обагряя волосы и платья павших ведьм. Мне никто из них не знаком. Лишь одна.

Николина стоит посреди поляны, с ее рук и изо рта капает кровь.

«Боже мой».

Никогда прежде я не видела такой бойни. Никогда прежде я не видела столько смертей. Смерть пронизывает все, каждую травинку и каждый блик лунного света. Она витает словно болезнь, плотная и мерзкая, забивается мне в нос. Николина же наслаждается ею. Ее глаза сияют серебром. Она смотрит на Ля-Вуазен, которая спускается вниз от алого храма. За собой она тащит связанную женщину. Лица женщины не разглядеть. Неясно, мертва она или нет.