Посмотри, наш сад погибает

– Тише, – похлопал его по спине отец. – Тише.

– Что тише? Что тише-то?! – повторил Репа.

И теперь уже все в пиршественном зале притихли, прислушались. И слышно стало, как Рыжая громко чавкала под столом.

– Наши сыновья в реке тонут, пока королева Венцеслава, – Репа вскинул руки и похлопал ими, точно крыльями, – эта грёбаная Белая Лебёдушка в войну играет. Денег ей больше хочется. Тьфу! Бабы… у власти. Тьфу! – снова сплюнул он. – Вот выдашь Кастуся за дочку князя Вячеслава, вот станет он нашим, старгородским князем… За старгородского князя!

Он схватил кубок, вскочил на ноги и закричал во весь голос:

– За старгородского князя Константина Буривоя!

Скренорцы молчали. Молчали старгородцы. И Осне побледнела как полотно. А маленький Кастусь подавился куриной ножкой и вдруг закашлялся.

Велга крутила головой, не в силах понять, о чём шла речь. Кастусь? Князь?

Медленно из-за стола поднялся Инглайв. Он вдруг показался таким высоким, точно закрывал собой всю пиршественную залу.

– За князя Константина Буривоя, – он поднял свой кубок. – И будущую жену его, дочь Вячеслава Окаянного…