Конвойцы

Дэв в свою очередь подарил Василию два зуба, небрежно выдернутых из висящих на шее черепов. Потом улыбнулся во всю пасть и сказал:

– Два раз ми играли, два раз меня зови, на землю зуб бросал – а я пришел! Смогу, спасу. Но только два! Зуб нет, тогда все…

– Услышал, понял, принял, бро!

– Или любофь, э?

– Иди в задницу!

Барлога скрепя сердце сложил два гнилых, желтых подарочка в карман. Тоскливо бросил взгляд на казачку, она молча сдвинула брови, так что ему по кавказским обычаям пришлось еще и поклониться в пояс, от сердца благодаря нового «кунака».

Аналогичным образом поступил и татарский гость. Шурале отломил кусочек коры от собственного бедра, вытряхнул из него муравьев и личинок, а потом щедрым жестом протянул молодому черкесу.

– Немного откуси, разжуй и плюнь! Скажи: «Шурале, шурале, за тобой первый долг…» Я приду, что смогу, все для тебя сделаю. Но лишь два раза, потом хоть обплюйся…

Побледневшего Заурбека, с ужасом представившего, как он будет жевать и выплевывать сухую кору, бывшую когда-то телом существа с внешностью осинового пенька-переростка, едва не стошнило там же. Но повинуясь строгому взгляду девушки, он тоже взял себя в руки, сипло выдавив «псиба»!