Золоченые

– Пора прощаться, алаки, – надувает губы Брайма.

– Все зимние яблоки, которыми ты нас угощала, были вкусные, Тихоня, – добавляет Масайма. – Прямо-таки дивными.

– В следующую нашу встречу я снова накормлю вас яблоками, – мягко говорю я, поглаживая обоих.

Эквусы кивают, и я поворачиваюсь к Белорукой. Уголок ее рта как обычно приподнят, глаза не видны из-под полумаски. В ее взгляде мне чудится почти… сожаление, хотя я не понимаю, откуда ему взяться. По коже снова пробегает волна мурашек. О чем же эта женщина сожалеет?

– Белорукая, я…

– Теперь я должна вас покинуть, – прервав меня жестом, произносит она и переводит взгляд с меня на Бритту. – Не делайте глупостей, это убережет вас от слишком частых смертей.

Мы обе молча киваем. Она протягивает ладонь, пожимает нам руки, вдруг проявляя этим небывалую за весь наш долгий путь теплоту. И от этого страх разгорается еще сильнее. Я стараюсь его подавить, пока Белорукая продолжает:

– Помните, будет тяжело, но вы все преодолеете. Пусть судьба укажет вам путь, – шепчет она.