Недоброе солнце

– Сумудин, – я замолчала, боясь и вопроса, и ответа, – скажи, он ведь не умрет, как опасается мастер? Он, он ведь сильный, правда?

– Селена, он самый сильный после Палета. Только я не знаю, что сказать. Нарин сам принял решение. И запретил ставить в известность Великий Совет. Он знает, что быстрее, чем за восемь часов нам не успеть. Но семь часов его объективный максимум. Дальше – только чудо…

Суровый мастер-валор не отрывал глаз от колбы и практически рычал. Кажется, в полумраке я даже видела поднимающийся и опускающийся гребень на спине.

Опасная ситуация с передислокацией войск длилась около получаса. Потом приказы опять стали спокойными и размеренными, Нарин перестал дергаться. Медик, не отрывая глаз от показателей в планшете, отстегнулся и вынул из потайной панельки поднос с напитками. Что-то бодрящее, тонизирующее. Напиток явно был к месту, в передышку. Даже суровый офицер немного оттаял. Оказалось, он местный мастер рукопашного боя. Анур Тааль. Он немного объяснил мне ситуацию, пока медик был занят наблюдением за состоянием капитана.