Зима в Мадриде

Толхерст выглянул из окна во двор, где на веревках, натянутых между балконами, трепалось на ветру штопаное-перештопаное белье, затем повернулся к Гарри и с любопытством спросил:

– Скажите, Мадрид сильно изменился с тех пор, как вы бывали здесь во времена Республики?

– Да. Тогда он казался не слишком хорош, но сейчас выглядит еще хуже. Даже беднее.

– Может, жизнь наладится. Полагаю, теперь здесь, по крайней мере, сильное правительство.

– Вероятно.

– Слышали, что сказал Дали? «Испания – это нация крестьян, которым нужна твердая рука». Куба была такой же, они просто не могут справиться с демократией. Все летит в трубу.

Толхерст покачал головой так, будто это было выше его понимания. Гарри наивность собеседника разозлила, однако, поразмыслив, он решил, что ему и самому тоже не понять произошедшей здесь трагедии. У Берни были ответы на все вопросы, но его сторона проиграла, а сам Берни погиб.

– Кофе? – предложил Гарри. – Если он тут есть.

– О да, тут много чего припасено. Есть даже телефон, но осторожнее с разговорами, все записывается, ведь вы из дипкорпуса. То же самое относится к письмам, их перлюстрируют. Так что следите, что сообщаете в посланиях родным или девушке. У вас дома кто-нибудь есть? – робко добавил он.