Жена серийного убийцы

– Ой, погоди секундочку! Куда ты положила папин планшет, лапочка? – Обвожу взглядом прихожую, потом быстро заглядываю в кухню, но нигде его не вижу.

– Э-э… Я положила его в… э-э… – Поппи пожимает плечиками.

– Неважно, потом найду. – У меня уже нет времени для поисков. – Ладненько, моя маленькая Поппи-поппет[7], пошли!

Когда выходим из дома, беру ее за руку.

– Какие красивые, правда, мамочка? – говорит она, показывая на цветы в саду свободной рукой. Не готова сказать, как они называются, но Поппи права – они и правду красивые: красные, синие, нежно-розовые… Вьюнки с белыми цветочками обрамляют входную дверь, придавая ей домашний и приветливый вид. Как раз это и привлекло нас в этом большом коттедже, когда мы решили переехать в Лоуэр-Тью из Лондона. Он сразу нам приглянулся. Увидев его соломенную, как на открытке, крышу и ярко-красные кирпичные стены, мы влюбились в него почти с такой же быстротой, как в свое время друг в друга.

Я первой положила глаз на Тома в баре «Сэйджер плас Уайлд» в Бетнал-Грин, в вечер своего двадцатипятилетия. Сразу ощутила проскочившую между нами искру энергии, когда он пробирался между сидящих на уличной террасе людей, чтобы оказаться возле моего столика. И еще одну – уверенности в себе, когда Том, не обращая внимания на моих приятелей и приятельниц, разговаривал только со мной, держа меня за руку и целуя ее. Такая же искра проскочила, и когда мы увидели этот коттедж. Ее просто не могло не быть.