Дворец утопленницы

– Я тебе все покажу, когда будет что показывать, Гарольд. Когда допишу. Когда книга будет готова.

Он снова тяжело вздохнул.

– Фрэнки, времена Эмили Дикинсон прошли.

– И что ты этим хочешь сказать?

– Что нельзя запираться на чердаке и бесконечно высиживать свои сочинения, а потом вылезать оттуда с готовой книгой. Позволь мне помочь.

Но Фрэнки не хотела его помощи, убеждала себя, что такая помощь ей не нужна – в прошлый раз вышло боком. Она аккуратно внесла в текст все изменения и улучшения, которые он предложил, и даже, на свою голову, использовала его идею для концовки, о чем Гарольд никогда не уставал напоминать. И поначалу Фрэнки была ему благодарна, она даже взбодрилась от совместной работы над книгой. Но на первом же мероприятии по случаю публикации Гарольд принялся с самодовольной ухмылочкой спрашивать всех подряд, как им понравилась концовка. А когда собеседник заверял обоих, что в жизни не видал финала элегантнее, что это изюминка всей книги (так писали в каждой рецензии, и гости, в сущности, лишь повторяли чужие мнения), Гарольд всем телом подавался вперед, подмигивал и доверительно сообщал: