Ветер и крылья. Перекрестки

По бледным щекам Мии побежали слезы. Впервые.

Не крик, не вой, не стон… она впервые смогла заплакать.

– Я иногда думаю, что это мое наказание, падре. Я была плохой… я и осталась плохой. Я нарушаю заповеди и буду нарушать их впредь. И Энцо умер.

Падре только вздохнул.

Вот вроде и умные люди… а все равно – такие дети!

– И что вы делать собираетесь, дана?

Мия независимо дернула плечом.

– Я не знаю.

Пальцы у падре Норберто были теплые. А у нее – ледяные. И она постепенно отогревалась рядом с ним. Только вот боль не уходила. Сидела под сердцем тупым гвоздем, свербела…

– Вы теперь грешить не будете? – ласково уточнил падре.

– Буду. – Мия даже не сомневалась в своем ответе. Дядя не поймет, реши она страдать и плакать. Тем более отказываться от заказа. Какое-то время ей отдохнуть дали, но девушка даже не сомневалась – недолгое. На земле живем, не на небе.

Да ей и самой деньги нужны были.

Ремонт домика на Приречной-поперечной проделал в ее финансах определенные… дыры. Это ж и рабочие, и материалы, и все проплатить надо, а тридцать процентов еще и на воровство скинуть. Может, и чуточку поменьше, но все равно – своруют! Хоть ты с топором над ними стой! Хоть как!