Вкус яда

Но это не значит, что я не буду бороться.

Мои одеревеневшие, бесполезные, слишком человеческие пальцы находятся менее чем в дюйме от лица похитителя, прежде чем он хватает меня за запястье своей большой рукой, толкает спиной к стене и фиксирует запястье над моей головой. Другую руку он кладет мне на плечо и прижимает меня к стене. Я замахиваюсь на его руку единственным оставшимся оружием – свободной манжетой от наручников. Вместо того чтобы ударить мужчину по предплечью или оставить глубокую рану на его плоти, изогнутый конец зацепляется за его запястье. Глаза незнакомца расширяются, когда он смотрит на манжету. Все еще открытый плоский конец свободно болтается. Мой похититель замирает, переводя взгляд с меня на манжету и обратно. Когда его взгляд снова встречается с моим, он с низким рычанием говорит:

– Не смей.

Это все, что мне нужно, чтобы дотянуться своей скованной рукой до свободного конца и захлопнуть плоскую часть. Со щелчком наручники закрываются.

Холодный ужас пронизывает меня, когда я понимаю, какую ужасную ошибку только что совершила. Похититель впивается в меня яростным взглядом.