За пеленой лжи

Жена, поняла Маша. Жена и ее родители.

Родители Геннадия не могли стоять с таким скорбным, но спокойным видом.

Сестра обрадовалась, увидев Машу. Даже уцепилась за нее.

– Где его родители? – тихо спросила Маша.

– Сейчас подъедут, – Юля дернула головой.

Большего контраста, чем между Юлей и бывшей женой, не могло быть. Жена тонкая, высокая и черноволосая, а Юля маленькая пухленькая блондинка.

Но главное даже не в этом. У жены спокойный взгляд уверенной в себе женщины, в меру скорбный, в меру равнодушный. Юля же нервно покусывала губы и явно чувствовала себя лишней, ненужной.

Толпа раздалась, пропуская пару, которую нельзя было спутать ни с кем. От медленно шедших мужчины и женщины почти осязаемо исходила волна горя.

Юля, отпустив Машу, метнулась к матери Геннадия, но пожилая женщина, словно не заметив ее, шла к жене. Та тоже подалась ей навстречу, обе быстро обнялись, мать заплакала.

На Юлю никто не обращал внимания.

И потом никто не обращал на нее внимания, и во время панихиды ей даже не удалось приблизиться к гробу, как остальным родственникам.