Девочка с косичками. По мотивам подлинной истории самой юной участницы нидерландского Сопротивления
Только теперь я по-настоящему понимаю смысл этих слов.
– Я не струшу, – говорю я. – Точно не струшу.
Но я рада, что сейчас темно и никто не видит, как дрожат мои руки и колени.
4
Смеркается. Над крышами низко висит бледный месяц. Издалека мне машет соседский парень. И окликает:
– Эй, Фредди!
Можно подумать, я не заметила его сразу: стройная фигура в развевающемся на ветру зимнем пальто, смешной хохолок темных волос. Можно подумать, я не специально выехала из дому на велосипеде пораньше, не сделала ненужный крюк по нашей старой улице.
Несколько месяцев назад мы переехали в пустующий дом на Оликанстрат, где раньше жила одна еврейская семья, бежавшая в Англию. Оставаться на Брауэрсстрат мама побоялась. Фрицы обязательно вернутся, сказала она, и на этот раз за ней. Ведь она прятала у себя евреев. Мы называли их гостями, но на самом деле то были беглецы. В нашем доме пока никто не живет, мама ищет квартирантов.
– Привет! – говорю я и упираюсь носком ботинка в землю, чтобы не упасть. Но со своего велосипеда не слезаю. Точнее, не со своего, а с маминого: он у нас теперь один на троих.