Вот теперь ты пожалеешь, Кулакова!

– Да, кстати, Антон Дмитриевич, вас там зовут! – донесся голос помощницы из-за дверей спустя пару минут. – Что-то срочное!

Лаврентьева недовольно зашипела, а я подорвался со своего места:

– Все, Алла, мне пора!

– Но…

– Я позвоню. Вечером. Можешь допивать кофе, выход найдешь сама!

– Вот еще! Я к тебе пришла, а не для того чтобы жижу эту вонючую пить! – фыркнула она и вперед меня направилась к двери, а я облегченно выдохнул.

Все, пора завязывать с этим общением. Она реально начала утомлять.

На прощание клюнув ее в щеку сухим поцелуем, я бодрыми скачками подорвался в центральный зал, всем своим видом изображая крайнюю занятость. Склонился над Вадькиным экраном и произнес сурово:

– Ну, что тут у нас стряслось?

Вадим только уставился на меня с открытым ртом, но, натолкнувшись на предупреждающий взгляд, промямлил:

– Да вот, не запускается.

– Сейчас разберемся, – я склонился еще ниже и провел в такой позе незнамо сколько времени, даже в спину вступило, пока не услышал шепот коллеги.

– Антон Дмитриевич, все. Ваша рыжая ушла.