Самолет без нее

– Нет, месье Витраль! Не вам учить меня жизни! Неужели вы думаете, что мне было легко пойти на такое унижение, чтобы явиться к вам сюда? Я предлагаю вам шанс, редкостный шанс, а вам даже не хватает ума им воспользоваться! Гордость – это, конечно, красиво, но…

– Уходите!

Карвиль не двинулся с места.

– Уходите сейчас же! И чемоданчик свой не забудьте. Сколько у вас там? Во сколько вы оценили Эмили? В сто тысяч франков? Хватит, чтобы купить хорошую машину… Или в триста тысяч? Это уже тянет на домик с видом на Северное море – двум пенсионерам в самый раз…

– Здесь пятьсот тысяч франков, месье Витраль. После того, как суд примет решение, эта сумма может быть увеличена.

– Убирайтесь вон!

– Вы совершаете ошибку. Вы потеряете все. Из-за своей гордыни. Вам не хуже меня известно, что в суде у вас нет никаких шансов. На меня работают десятки адвокатов, каждый из которых на «ты» с экспертами и полицейскими, ведущими расследование. Я лично знаком с половиной Парижского суда высшей инстанции. Это мой мир, а не ваш. Ваши надежды на честную игру тщетны, и вы знаете это так же хорошо, как я, месье Витраль. Вы знали об этом всегда. Спасенную девочку назовут Лизой-Розой, даже если следствие обнаружит неопровержимые доказательства обратного. Выжила Лиза-Роза. Это так, и иначе быть не может. Я пришел к вам с дружескими намерениями, месье Витраль, хотя меня ничто не вынуждало на этот шаг. Если угодно, я пришел, чтобы частично восстановить справедливость – в меру своих сил.