Улыбнись мне, Артур Эдинброг

Судя по всему, здание было старым – по-настоящему старым. Каменные стены потемнели, истёрлись и приобрели нежелательную для готики мягкость форм. У многих ангелов, стоящих в глубоких нишах, виднелись сколы на носах и пальцах.

А ещё у половины из них имелась примечательная особенность… Я остановилась, чтобы рассмотреть одну из этих скульптур подробнее.

– Что? – тотчас же оглянулся Эдинброг.

Он шествовал примерно в метре передо мной, прямой и молчаливый, и я, признаться, уже думала, что он обо мне забыл. Но нет, смотрите-ка. На страже имущества.

– Ваши ангелы. Они улыбаются, – задумчиво протянула я.

Это действительно было так: скульптура стояла, наклонив голову набок, кокетливо расправив крылья, приподняв руку в благословении и растянув губы весёлой скобкой.

Она жутко напоминала «Улыбку Реймса» – фигуру с Реймсского собора, которая была покалечена в годы Первой мировой войны, получив строительной балкой по макушке.

Тот прискорбный факт, что статуя лишилась головы, в итоге пошёл ей на пользу: голову отреставрировали, и ангел вдруг стал знаменит, сначала как символ антифашистской пропаганды, а потом – просто сам по себе.