Улыбнись мне, Артур Эдинброг

Я почувствовала, как у меня каменеет лицо.

– То есть за три года тебя так и не смогли вернуть на Землю? – неожиданно сиплым голосом протянула я.

– Ну, вот так прямо с ходу не смогли, а потом, когда появилась возможность, уже намеренно возвращать не стали. Я сам сказал: не надо. Оказалось, что здесь мне самое место. И я счастлив, и университету со мной выгодно.

Я непонимающе нахмурилась. Из обрывков диалогов местных жителей у меня сложилось впечатление, что Борис – это огромная проблема, множественные разрушения и чёрное пятно на репутации всей Земли. Я сказала об этом собеседнику, и он горделиво зафыркал.

– Нет, Вилка, – он покачал головой. – В первую очередь я не проблема, а главный финансист. Я их денежный гуру, их бухгалтер от бога, их Энди Дюфрейн из Шоушенка и Волк с Уолл-стрит… В этом мире много хорошего, но с деньгами тут обращаются спустя рукава. А я начал разбираться. Улучшать. В общем, теперь я отвечаю за казну университета. Веду все приходы-расходы. Помогаю им наращивать капитал. Разбираюсь с банками, землями и так далее. Даже стипендии учредил! И кредиты на обучение. Они на меня молятся, считай. Почему я и говорю, что здесь у меня появился смысл жизни – я ведь действительно делаю что-то важное. Не бумажки в офисе перебираю, не какую-то трансконтинентальную маету на партнёрских ужинах обсуждаю, а воочию вижу результат своих трудов.