Разрезающий лабиринт

Занимался рассвет, облака над городом светились в слабых лучах восходящего солнца. Кроме всего прочего, Александру беспокоило время. Фанатики с давних пор использовали момент восхода солнца как точку отсчета для своих ритуалов и церемоний. Ее бы не удивило такое же поведение Михаила. Идея Божества буквально ударила ему в голову, а его несдержанность ставила под угрозу все ее труды.

Теперь еще и это. Ушел в Глэйд. На рассвете. Туда, где никогда не светит солнце. От этой мысли стало холоднее, чем от прохладного воздуха Аляски.

Как обычно, возле укрепленного входа в пещеры собралась толпа паломников. Весьма зловещего вида. Некоторые были обнажены, со шрамами на спине от самобичевания. Другие одеты в грубые шерстяные балахоны горчичного цвета, выдающие их религиозную принадлежность. Несколько щеголяли искусственными мехами Скорби, а их головы украшали хирургически вживленные острые стержни, торчащие к небу, будто рога молодых оленей.

По телу Александры пробежала дрожь. Вид этих людей вызывал отвращение; таких страданий не причиняла ей даже собственная болезнь. Тем не менее они избежали самых страшных штаммов вируса, отнимающих рассудок. Это подтверждали многочисленные исследования. Они вели нормальную жизнь, подчинялись заведенному порядку, сохраняли обычные умственные способности и стремились пройти путь Лабиринта по своей собственной воле. Александра поняла, что определение безумия следует откорректировать. В буквальном смысле. Она мысленно отметила, что нужно обсудить этот вопрос с составителями словарей. Одно Александра знала наверняка: она не сумасшедшая.