Раб Петров

Агне билась, верещала дурным голосом, выкрикивала какие-то слова на страшном, непонятном языке, пока наконец, ослабев окончательно, не повалилась перед кроваткой на колени.

– По… ща… ди… – беззвучно произнесли сухие, тонкие губы.

Платок Агне сбился: стали видны густые волосы, заплетённые в две толстые косы. Однако, что это?! Прежде смоляные, без единого белого волоска, они теперь были точно покрыты пылью, и казалось, седели с каждым мгновением всё больше…

Мальчик ещё некоторое удерживал ведьму за руку, а затем оттолкнул её прочь и привстал. На щеках его играл румянец, глаза – голубые, точно небо в майский день – снова стали ясными и безмятежными… Не веря своим глазам, старшая сестра бросилась к нему, ощупала лоб, лицо, руки, затем уткнулась в старенькое, вытертое покрывало и с облегчением разрыдалась; вторили ей мать, тётка и прочие сёстры.

– Напрасно ты это, Ядвига, – твёрдо проговорил Андрюс, гладя сестру по голове. – Знаю, что от сердца – а не нужно было. Что в том хорошего, чтобы против Бога пойти, душу бессмертную погубить!