Самый приметный убийца
– Толстая. Что ты ему книжку с собой не отдашь?
Она вздернула нос, звякнув веснушками:
– Вот еще. Потеряет, измажет, а мне ответ держи. Нет уж, пусть кто другой под свою ответственность… Приходько!
– У? – ухнул филином неузнаваемый Санька.
– Домой. Закрываю лавочку.
Санька поднял глаза, затуманенные Большой Идеей и одновременно горящие:
– Чего?
– Того! Домой – мухой, закрываю! И без возражений. Если прямо очень надо, завтра приходи, дочитаешь.
– Надо. Но тут много, – поведал Санька, явно размышляя о чем-то своем.
Колька приметил, что в самом деле, за все время Санька осилил страниц с полсотни, не больше. Санька жюль-вернов и дюма глотал за раз, читал быстро, выхватывая суть и опуская никчемные словесные извержения. Однажды Надя, заподозрив, что ничего-то Приходько не прочитал – так, взял, подержал и обратно принес, – заставила его пересказать главу об устройстве «Наутилуса». И ужаснулась: Санька действительно прочитал, запомнил и пересказал близко к тексту.
А тут было что-то не так. Видно, что не поперек страниц читал Санька, а впитывал каждое слово, а то и буковку, не желая пропустить ни одной мысли. Прочитанное падало на благодатную почву, находило живой отклик и прорастало в нем, проникало в самую душу. Во всяком случае, Санька был поглощен чтением – над книгой торчала лишь лохматая макушка.