Радио Мартын

– Эй-эй, ты чего, ты погнал.

– Только они и защищают. А теперь, выходит, я проступок совершил. К тому же я радио запрещенное слышал, а это уже совсем за гранью.

– Да ты совсем уже. На, выпей.

Я раскачивался на стуле, я и правда себя загнал, я наполнился духотой и очутился внутри страха, как внутри пачки «Явы».

– Так часто сюда ходишь. Что стал стулом. Дрожащим, с древоточцем внутри.

– Да знаю я, а что делать?

– Да всё пучком. Молчи и не ссы. Ты ведь, когда в комнату входишь. Как будто такой: «Извините, что я существую». Сразу. Так держать. Я таких ссыкунов в жизни не видал. А я только ссыкунов и вижу. Каждый день. Вижу у этой барной стойки. Все такие. Теперь. Ссыкуны. Мои мысли, мои ссыкуны. А ты – король ссыкунов. Ссыкуны. Ссыкуны. Ветераны бегства с бульвара Сансет. Ссыкуны. Мои скакуны.

Он опять завис и повторял как заевшая пластинка или как Кристина Вазгеновна: «Ссыкуны». Я перебил его:

– Это слово отвратительно.

– Ты стал стулом.

– А что я могу-то.

– Ты стал стулом. Глухой нервный карлик. Который в себя не верит. Какая скука. Еще про великанов опять расскажи.