Я ухожу

– Во время нашей последней атаки на смертных меня ранили. Братья успели отступить, а меня будто заморозили. У одного из смертных оказалась такая способность. Пришел я в себя уже здесь.

– Давно это было?

– Четыре дня, если считать по здешнему времени, – ответил Единорожек.

– Почему смертные тебя не убили?

– Они боятся, – ухмыльнулся демон. В отличие от Толстожопого, его зубы были мечтой дантиста – крепкие, белые, острые. – Не меня. Жрецов.

– У них же вроде как союз со Жрецами?

– Жрецы ни с кем не заключают союзов. Они сами по себе. С ними можно договориться, пока ты удобен Жрецам и делаешь все, что они хотят. Но как только ситуация меняется… – Единорожек не договорил, лишь хищно облизнул длинным языком острый клык. Красноречивый жест. Я, по крайней мере, сразу все понял. – Но Жрецы не очень любят сыновей Несущего Свет. Пока я здесь, они не придут за новыми жертвами. Смертные это понимают. Поэтому и не убивают.

– Вот, кстати, почему пленников держали подальше отсюда, – догадался я. – Подальше от Жрецов. Все сходится. Гром, дерни вон за тот рычаг, надо освободить нашего друга.