Леон

Справа и слева от меня стучали ложки – Эд и Рамон ели быстро. Каша, дожидаясь нас, успела немного остыть. У меня совсем не было аппетита – я только хлебнул воды, холодной, с осколками льда. Через полчаса, самое большее час на меня нападет жуткий голод, забурчит в животе, я буду маяться и жалеть о недоеденной каше – но сейчас кусок не лезет в рот.

– Леон, если ты не съешь завтрак, ты не получишь в школу обеда, – ровно сказала мать. – Это поможет тебе к ужину нагулять аппетит.

Я сунул в рот огромную ложку каши, и она слепила в единое целое язык мой, зубы, губы и, кажется, даже гланды. Никогда бы не поверил, что смогу проглотить этот липкий комок. Снаружи, во дворе, ударил колокол.

– Вот и карета, – пробормотал отец. – Леон, ты плохо выглядишь. Не выспался?

Я ответил что-то, не открывая рта.

– Идите, – разрешила мать.

Мы с братьями одновременно поднялись из-за стола – я на ходу боролся с кашей. Мешочки со школьным обедом лежали на столике у двери: нам с Эдом побольше, Рамону, как малышу, поменьше. Здесь же, у стены, стояли заранее собранные школьные саквояжи.