Демонология Сангомара. Часть их боли

* * *

– «Хочу тебя огорчить, но я всегда была той самой Мариэльд, которую знал совет, Мариэльд, что спасла совет от Теуха, пожертвовав семьей…» – Филипп закончил свою речь фразой затерянной в горах пленницы.

– Она не могла… – шепнула Амелотта де Моренн.

– Однако смогла, – гулко отозвался ярл Барден.

– Это обман! – снова воспротивилась Амелотта. – Я знаю ее с тех давних лет, когда еще половина совета не родилась! Мари всегда была предана клану. Она любила его всем сердцем, она любила нас всем сердцем, потому что мы были ее единственной семьей! О, я помню ее плачущий взор, когда она убаюкивала на руках мертвых Морулеона и Юлиана в дриадском зале… Ее нынешний сын получил свое новое имя в память о тех временах… Она не могла! Так что все это обман, попытки этих мерзавцев запутать нас! Они подменили ее недавно! – и Амелотта испуганно поджала губы.

Никто ей не ответил. Все погрузились в черные, мрачные размышления. Филипп оглядел старейшин: может и выглядящих внешне молодо, но в душе – согбенных жизнью стариков. Они все боятся, думал он, боятся того, что произойдет, если Мариэльд действительно была подменена с самого начала – ведь их мир тогда изначально был выстроен на лжи. Тогда не будет веры даже тем, с кем они прошли войны. Они цепляются за свою светлую память о молодости. А те, кто не цепляется, уже живет больше по привычке, нежели необходимости, превращаясь в зверье.