Демонология Сангомара. Часть их боли

– А много дадите-ть?

– Дам золотом столько, сколько в тебе весу.

– О-о-о… Я-ть… Когда… кхм… надо пуститься в путь?

– Через день-два, как только отберу гвардейцев и пополню запасы провизии. Но знай, Яши-Бан, коль вздумаешь обмануть и мои люди не вернутся, то всей твоей родне грозит смерть. Я буду ждать тебя здесь.

– Нет, добрый господин, что вы! И мысли не-ть такой! Клянусь своим шатром! – Яши-Бан облизнул сухие губы, размышляя, много ли в нем веса.

Старый пастух в сомненьях покинул шатер, направившись в свой. Ну а Филипп обозрел молчаливую Мариэльд, которая терялась среди шерстяных одеял. Взгляд у нее был жалостным, и он невольно поражался перемене пленницы, тому, как резко исчез ее напор, как подевалась куда-то смешливость в ее взоре. И хотя все это могло быть напускным, граф сердцем чувствовал, что его расчет оказался правильным, что он верно предугадал слабость Мариэльд, о которой ненароком проговорился сам император Кристиан и которую подтверждал тот факт, что их еще не обнаружили. Однако эта неясная победа еще не была у него в руках – и он знал, что за нее придется заплатить высокую цену. Ну а графиня Лилле Адан все продолжала молчать, а ее взор становился день ото дня все тоскливее…