Демонология Сангомара. Часть их боли

– Кыш! Пошел вон, чертов ворон. Убью!

Однако ворон, матерый, с большой лохматой бородой под клювом, будто знающий, что угрозы для него нет, никуда не улетал, а лишь хлопал крыльями и каркал. Его глухой сиплый голос противно разрезал окружающую тишину, заставляя просыпаться всех тех, кто еще сладко спал под стегаными одеялами.

Откинув полог богатого шатра, в снежную завесу ступила Мариэльд де Лилле Адан. Охрана тут же согнулась в поклоне. Сама же графиня, кутаясь в шаль, стала задумчиво разглядывать птицу на верхушке своего красивого шатра.

– Позволите, тео? – шепнул один из караульных, поднимая камень.

– Не позволю. Только глупец убивает посланца, пусть и явившегося с дурными вестями. Ада… Ада! Найди мой голубой плащ с куницей!

Служанка явилась из шатра серой тенью и накинула на плечи хозяйки плащ. Пригладив меховой воротник, Мариэльд вздохнула и продолжила рассматривать ворона. Тот тоже глядел на нее, поворачивая голову и мигая то одним круглым черным глазом, то другим. Затем графиня прислушалась и перевела свой взор уже на окрестности. Прошлым вечером лагерь был наспех окружен повозками, служащими в качестве ограждения. Посередине были установлены такие же скорые навесы, где, укрывшись льняниками, еще посапывала часть прислуги. Из-за вороньего крика многие уже попросыпались, потягивались – и лагерь медленно оживал.