Демонология Сангомара. Часть их боли

Вздохнув, она воздела глаза к небу, разглядывая его кусочки сквозь плетеную крышу повозки. Рукой она продолжала перебирать кудри спящего и вспотевшего Ройса. Он захныкал во сне, скривил губы и снова уснул блаженным детским сном. Ну а графиня опять едва выглянула из повозки, любуясь жарким простором вокруг себя, бесконечными полями, на более всего – небольшой точкой у подножья горы, которая росла и росла, чтобы превратиться в город-крепость.

Вскоре она увидит отца.

Предпоследние два его письма были нежны и полны родительской заботы, и, читая их, Йева понимала, что он ее по-прежнему любит. Может, он принял ее решение касаемо Ройса? Простил ее? Однако она была полна сомнений из-за самого последнего письма, пришедшего накануне… Оно выглядело странно. Обычной бодрости и энергичности в нем не чувствовалось, зато было вялое согласие на приезд нетерпеливой дочери…

Что произошло в совете после того, как обмен сорвался, Йева точно не знала. Говорят, что велисиал Гаар тогда порушил часть зала и напугал Йефасу своими воплями. А когда его тело изрубили на куски, то он в своей бесплотной форме пополз в сторону города, где снова вверг в ужас всех его жителей. Однако он так и не вернулся. В Брасо-Дэнто его тогда тоже не увидели, хотя именно там он должен был появиться в первую очередь – ибо мир был обещан лишь после завершения передачи карты. Потерпев поражение от объединенных сил старейшин в недолгой стычке у границ Солрага, Кристиан запросил недолгий мир и вернулся в Глеоф. Офуртгос тоже остался цел. Йева ничего не понимала. Она даже не понимала, каков статус своего отца в совете, когда он покинул его после продолжительного скандала и вернулся сюда. Говорят, его поддержали многие северные старейшины, поэтому Летэ ему ничего не сделал. Все ждали ответной войны, но ее отчего-то не случилось. Йева хотела сама все узнать от отца, поэтому она непрестанно то глядела из повозки, то гладила своего сына. А тому все снился какой-то сон, судя по всему превеселый.