Демонология Сангомара. Часть их боли

Мариэльд, доселе покорно стоящая посреди бивуака, вздернула брови и отвела руку в грациозном жесте.

– Твой трюк со знаменами Бофраита сработает лишь ненадолго, – заметила она.

– Дольше и не нужно, – спокойно ответил граф.

– Действительно. Какая разница, когда ты заплатишь дорогую цену: неделей позже, неделей раньше? Все равно в конечном итоге на твоих руках умрут все твои дети и друзья. Ты похоронишь их всех и снова останешься один. Одиночество – это твое проклятье и безумие… – с улыбкой произнесла Мариэльд.

Не успела она договорить свои злые слова, чтобы разбередить старые раны, как Филипп взмахнул клинком. Графиня невольно вскрикнула, а ее вытянутая кисть отделилась от руки. Кисть упала на землю, тут же сморщившись, почернев и вдруг рассыпавшись в прах. Лишь голубое сапфировое кольцо осталось лежать посреди праха – оно ярко лучило под солнцем, как порой лучит ноэльское море. Тогда Филипп наступил сапогом на это кольцо и вдавил его в грязь. Втоптав его, он достал кинжал и подошел к графине. Она гордо сжала губы, понимая, что с ней хотят сделать, но от повторного крика не удержалась. Лезвие перерезало ей вместе с тканью сначала сухожилие правого плеча, потом – левого, отчего кровь побежала по ее голубому платью, обагрив его. Затем Филипп обошел ее, склонился, приподнял юбку платья и полоснул уже по пяточным сухожилиям, чуть выше украшенных жемчугами туфель. Мариэльд завалилась назад. Он подхватил ее. Ее, с безвольно повисшими руками и ногами, Филипп молча понес прочь, завернув перед этим в ее же плащ.