Лиловые орхидеи

Наконец мы размыкаем объятия – слишком долгие для дружеских, но недостаточно долгие, чтобы иметь какое-то другое значение. Я смотрю на нее, и я готов поклясться, что ее глаза приняли изумрудный оттенок – такой же, как у футболки, которая сейчас на мне. Она совсем близко. Она всегда должна быть так близко. Ее глаза всегда должны отражать цвет моей одежды. Это что-то вроде моей личной метки. Я осознаю, что пристально смотрю на нее и что она краснеет.

– Ты очень высокий, – говорит она, пытаясь сбросить чрезмерное сексуальное напряжение между нами.

– Может, это просто ты низенькая, – парирую я.

– Нет. – Она качает головой: – Я идеального размера, Макбрайд.

«Это точно. Идеального для меня», – думаю я.

Я провожаю ее на следующую лекцию. Мне даже не нужно спрашивать, в какой она аудитории.

А она не спрашивает, откуда мне это известно.

– Что ты сделал?! – Карен почти кричит на меня, когда я объясняю, почему не явился на занятие по правительственной деятельности, на которое мы должны были ходить вместе.