Силы и престолы. Новая история Средних веков

Опираясь на данные годовых колец образцов можжевельника цилянь из провинции Цинхай на Тибетском плато, можно предположить, что в 350–370 гг. Восточная Азия пережила чудовищную засуху, худшую из всех отмеченных за последние две тысячи лет. Небо попросту высохло. Суровые испытания, выпавшие тогда на долю Северного Китая, вполне можно сравнить с американским «Пыльным котлом» 1930-х гг. или китайской засухой 1870-х гг., во время которой от голода умерли от 9 до 13 млн человек. Миссионер Тимоти Ричардс оставил душераздирающий отчет о жизни простых людей во время засухи XIX в.: «Люди сносят свои дома, продают жен и дочерей, едят коренья и падаль, глину и листья… Если этого недостаточно, чтобы пробудить жалость, вообразите мужчин и женщин, беспомощно лежащих на обочинах дорог, и мертвецов, терзаемых голодными собаками и сороками… Известия же о том, что где-то варят и едят детей, столь ужасны, что одна мысль об этом заставляет содрогнуться»[75]. Вероятно, нечто подобное настигло и гуннов в IV в. Степные травы и кустарники высохли и превратились в едкую пыль. Для гуннов, полностью зависевших от пастбищных животных, дававших пищу, питье и одежду и служивших средством передвижения, это стало экзистенциальной катастрофой. Перед ними встал суровый выбор: отправиться куда глаза глядят или погибнуть. Они предпочли первое.