Малыш от бизнесмена

Но смогу ли я избавиться когда-нибудь в будущем от этого неотступно преследующего мучительного чувства стыда?

В ушах, тут же, будто издеваясь, звучит сиплый голос бородача, когда утром, стараясь убежать с яхты незамеченной, я поднялась вверх на корму.

– Че не заплатил? Во дает! Спит небось?

Чешет бороду, в которой виднеются рыжеватые волоски, а затем, морщась, лезет в карман холщовых штанов. Вынув увесистую пачку плотно свернутых купюр, щедро отсчитывает и сует почти насильно в мои висящие плетьми вдоль тела руки.

– На, вот. Одними обещаниями сыт не будешь. Говорил же, бабками не обидим, – оценивающе смотрит на мое бледное потрясенное лицо. – Девять утра, – присвистнув, качает головой. – Вот ты его умаяла, девочка.

Разжимаю судорожно сжатый кулак и на асфальт, кружась, словно осенние листья, падают новенькие, хрустящие, зеленые и желтые купюры. Только вот сейчас лето, а не осень… а осень – она навечно поселилась в моей душе. Равнодушно смотрю себе под ноги. Евро. Я раньше их в глаза не видела. Чужого мне не надо! Равнодушно ступаю подошвами балеток по купюрам, двигаясь вперед. С горечью понимаю: хочу не хочу, но – эти события в мельчайших подробностях запомнятся на всю мою оставшуюся жизнь – история так не похожая на романтичную историю Ассоль…