Пустой дом

– На фермах уже собирают солому.

– Самое время.

– Он совсем не изменился, так ведь? Я имею в виду Ланьон. Ни новых домов, ни дорог, ни магазинов, ни кемпингов для туристов.

Она отхлебнула обжигающе горячий лапсан сушонг, а затем осторожно поставила чашку и блюдце на вымощенный плиткой пол рядом с креслом.

– Элис, Юстас Филипс по-прежнему в Пенфолде?

Элис оторвалась от шитья, сняла темные очки и внимательно посмотрела на Вирджинию. Ее темные брови заметно нахмурились.

– Почему ты спрашиваешь про Юстаса Филипса? Вы знакомы?

– Элис, я и не думала, что у тебя такая плохая память! Вы же сами позвали меня, ты и Том, на то грандиозное барбекю у скал Пенфолды. Там было по меньшей мере человек тридцать, и я не знаю, кто организовал праздник, но все мы жарили колбаски на огне и пили пиво из бочонка. Не может быть, чтобы ты не помнила! И потом миссис Филипс угощала нас чаем у себя на кухне.

– Теперь я, конечно, вспоминаю. Холодно было до ужаса, однако и красиво тоже, и мы смотрели, как луна встает над Босковей-Хед. Да, помню. Кто же тогда устраивал вечеринку? Уж точно не Юстас, он только тем и занимался, что доил коров. Наверное, Барнеты. Он был скульптором и пару лет держал студию в Порткеррисе, а потом вернулся в Лондон. Его жена плела корзины, или пояса, или что-то вроде того, в фольклорном духе, и у них был целый выводок ребятишек, которые вечно бегали босиком. Праздники у них тоже были оригинальные. Наверняка это Барнеты… Надо же! Столько лет о них не вспоминала. И все мы ходили в Пенфолду. – Однако здесь память ее подвела. Она недоуменно посмотрела на Вирджинию. – Или не все? Кто был на вечеринке?