Почти любовь

– Ее мог спасти кто-нибудь другой! Ты не единственный хороший хирург в стране.

– Твою мать! – рявкаю я, грохнув кулаком в стену, и вылетаю из ванной, пока мы оба не наломали дров.

Олеся приходит в нашу постель минут через двадцать. Тихая, виноватая, пахнущая мандаринами и солеными слезами. Ласково льнет ко мне, сопя и шмыгая носом, насильно забирается в мои объятия, устраивая голову на груди.

– Я так не думаю, Саш, – перестав возиться, тихо произносит она. – Ты так много для меня делаешь. Я все понимаю, но мне иногда очень сложно контролировать эмоции.

– Ты можешь поделиться со мной, и будет проще, – уставившись в потолок, я отрешенно наблюдаю за танцующими на белом фоне тенями. Ладони на автомате массируют ее застывшие плечи и воротниковую зону. – Расслабься, Лесь. Просто расслабься и позволь мне позаботиться о тебе.

– Ты круглосуточно заботишься обо мне, – возражает она.

– Брось, я столько дома не бываю, – усмехнувшись, веду пальцами по выступающим позвонкам. Она вздрагивает, блаженно выдыхая.