Почти любовь

– Ты не представляешь, как часто я задаюсь этим же вопросом, – глухо бормочу я, с тоской уставившись в свой стакан.

– Есть какие-то варианты? – сочувственно уточняет Богданов.

– Ни одного.

Домой я возвращаюсь около полуночи. На своих ногах и почти трезвый. Успел выгуляться за целый день. Олеся уже спит, свернувшись калачиком на нашей огромной постели. Приняв по-быстрому душ, я забираюсь под одеяло и ложусь к ней лицом, в полумраке спальни рассматривая тонкие расслабленные черты и пляшущие тени от длинных ресниц на впалых щеках. Она снова похудела, а все потому, что я перестал заставлять ее режимно питаться, чтобы в очередной раз не нарваться на град упреков. Результат не заставил себя долго ждать. Минус как минимум три килограмма и нездоровая синева под глазами. Что мне со всем этим делать? Молча смотреть, как она наплевательски относится к своему здоровью? Я так не могу, а значит, завтра ее ждет очередная воспитательная лекция, после которой меня снова объявят тираном и деспотом. Смешно, она ведь и правда в это верит.