Почти любовь

Все вроде рассудила, по полкам расставила, а по итогу в теплой кровати – я, а нервно курит на балконе – Кравцов. Еще и раздетый наверняка. Упрямый, как осел. Или правильнее сказать упертый, как баран. Сообщение ему от Виктора не понравилось. Смешно и грустно.

Время потихоньку тикает, десять минут, двадцать, полчаса. В квартире гробовая тишина, балконная дверь точно не хлопала. Сколько еще он собирается там зад морозить? Никотин скоро уже из ушей повалит или закапает с одного места.

Собрав внутренние ресурсы в кулак, проглатываю никому ненужную гордость. Надо идти спасать своего горе-гинеколога, ему завтра людей лечить, а он еще спать не ложился. Натягиваю на ноги теплые носки, накидываю поверх пижамы махровый халат и выхожу из спальни. Темноту в гостиной разбавляет только подсветка над кухонным гарнитуром. Уверенно шагаю к балконной двери, за которой угадывается опирающийся на перила мужской силуэт, и, засмотревшись, врезаюсь в диван. Больно ударившись большим пальцем, сдавленно ойкаю и хромаю на балкон. Тяну на себя дверь. Не поддается. Изнутри заперся, псих комнатный. Тихонько стучу костяшками по раме – реакции ноль. Барабаню громче – оглядывается, окидывает недобрым взглядом, но пускает на свою задымленную территорию и снова занимает исходную позицию. Обреченно вздохнув, прикрываю за собой дверь и встаю рядом. Искоса смотрю на напряженный профиль. Хорошо хоть ума хватило толстовку надеть и кроссы. Поэтому замёрзшим Кравцов не выглядит. Злым и раздраженным – да.