Царетворец. Волчий пастырь. Книга пятая

– То есть «тетенькой» она тебя величает безо всякого повода.

– Я уже десять лет являюсь ее наставником по практической коммуникации с внешним миром.

– С первым и вторым сословием? – уточнил я.

– Да, – кивнула баронесса. Показав взглядом, что удивлена вопросу – видимо, дальше второго и первого сословия внешний мир в ее понятии не распространялся.

– Много вас таких, занятых в… практической коммуникации с внешним миром?

– Если ты о ведьмах, то несколько десятков.

– Я имею в виду таких, как ты. Агентов глубокого внедрения.

– Несколько десятков, я же сказала. Если говорить вообще об агентах, не погрузившихся в высокие круги, то речь идет о нескольких тысячах. Подданных королевы-ведьмы, конечно же. Как у культистов дела обстоят, не знаю.

– И все это ваше внедрение происходит… – вспомнил я амулет Филиппы. – Под эгидой Инквизиции?

Несколько долгих десятков секунд в номере стояло молчание.

– Еще несколько дней назад я бы уверенно сказала, что нет, и это все результат нашей работы, – в задумчивости прикусила губу Филиппа. – Но знаешь, сейчас мне иногда кажется, что наша идеальная операция по вербовке четвертого судьи Трибунала Конгрегации была совсем не нашей операцией.