Мнение Джереми Флинна

На животных, слава богу, вирус не подействовал. А, представьте, что было бы, если бы из домашних кладбищ полезли наружу откинувшие лапы домашние любимцы? Все ваши Чарли, Руби, Люси и Минди? Магазины, продающие хомяков, разорились бы или задрали цены до небес – домашние ублюдки жили бы вечно.

Жили… Ну да, многие употребляют именно это слово, хотя каким боком оно тут подходит? Об этом много спорят, но за полтора десятка лет так и не сошлись во мнениях, какое слово придумать зомбакам вместо «жизнь». Существование? Вторая или повторная жизнь? Живыми, замечу, их не позволяет называть ни наука, ни религия, ни здравый смысл. А на мёртвых они сейчас обижаются и тут же качают права. Это, мол, оскорбляет их чувства – «такие же, как и у вас!». По последним рекомендациям, спущенным с самого верха, вроде как надо избегать называть их мёртвыми. И вообще разделять на «нас» и «них». Особенно в присутствии прессы.

А все эти чёртовы влиятельные зомбаки! Богачи-ресургенты[1], заранее предвидевшие свою кончину и продавившие законы, обеспечивающие им вторую жизнь в неменьшей роскоши, чем они провели первую. Акционеры «Барквист Z», в основном, и других денежных контор, чья деятельность завязана на услугах ресургентам. Все же в курсе истории Дэвида Рокфеллера[2] с его пересадками сердца? Не удивлюсь, если выяснится, что всю эту неразбериху вызвал вирус, разработанный в какой-нибудь проплаченной им лаборатории. Правда, сам он вроде точно в могиле. Сведений о его ресургенции я не встречал. Похоже, старик просто не дотянул до «часа икс», несмотря на все свои деньги.