Три поцелуя. Питер, Париж, Венеция. Сборник

– Хорошо, – встал я и через минуту вернулся в спальню с апельсином в руке. Но этой минуты было достаточно, чтобы настроение ее исчезло. Фортуна проигнорировала мою находчивость и лежа на спине. Цитрусом разбило воздух. Я протянул половину Фортуне. Она отказалась.

– Покорми меня с рук.

Я вложил ей дольку в губы.

– Что ты так грустишь, я же уеду только завтра.

– Мне еще никогда не было так одиноко, как будет завтра. Дни недели давно уже потеряли для меня свои названия, оставляя под простыней лишь тот факт, просыпаюсь я с тобой или без тебя, – извлекала она из себя со страстью слова, брызгаясь апельсиновым дыханием. – Если влюбленность была прикосновением, то любовь стала хирургическим вмешательством. Я устала.

– От чего?

– От того, что, чем бы я ни занималась, я всегда занимаюсь тобой, тобой и только тобой.

– Мне не хватает тепла!

– Осенью все начинают мерзнуть.

– Я куплю тебе перчатки.

– Я же про душу.

– Что, она тоже простужена?

– Хуже – заледенела, – листала Фортуна какой-то глянец, залитый фотографиями.