Последний койот

– Да.

– Оно было жестоким?

– Это вопрос определений. Смотря что под этим понимать.

– Ну, хорошо. Тогда так: в вашем понимании это было жестокое убийство?

– Да, жестокое. Убийство – это вообще жестокость. Когда человека убивают, это жестоко. По отношению к нему.

– И вы задержали подозреваемого?

– Да, мы вдвоем с напарником. Вернее, нет. Он добровольно согласился проехать с нами в участок, чтобы ответить на вопросы.

– Это убийство задело вас за живое сильнее, чем, скажем, другие подобные дела, которые вы расследовали?

– Возможно. Не знаю.

– А почему?

– Вы имеете в виду, с чего бы мне переживать из-за проститутки? Я и не переживал. Ну, то есть не больше, чем из-за любой другой жертвы. Впрочем, я в своей работе стараюсь придерживаться одного правила.

– И что же это за правило?

– Или все имеют значение, или никто не имеет.

– Поясните, пожалуйста.

– Что тут пояснять? Или все имеют значение, или никто не имеет. Точка. Это означает, что я буду абсолютно одинаково рвать задницу ради того, чтобы раскрыть убийство хоть проститутки, хоть жены мэра. Это мое правило.