Еврейская нота. Сборник

Риднер был в другом пиджаке, не затрапезном. И белой рубашке. Справа на пиджаке был орден Отечественной войны и Красная Звезда. Над ними приколота маленькая колодочка: одна желтая полоска и под ней две красных. Нашивки за ранения. А слева – две медали: «За отвагу» и «За оборону Кавказа».

Я отдал цветы и поздравил с наступающим Днем Победы.

Листья уже распускались, учебники были приготовлены на столике в саду, под деревьями. Он жил в собственном маленьком доме с участком, тогда таких много еще было почти посреди города.

Мы сели за столик и он закричал в дом:

– Раечка, принеси нам два бокала и наливку!

От него пахло вином и одеколоном, и он был очень чисто выбрит.

– Сегодня занятия у нас не будет, – сказал Риднер. – Всю программу мы уже прошли, сейчас повторяем, на дом я тебе задачи дам.

Жена принесла два бокала, графинчик и мои цветы в вазе.

– Ну, за твое поступление, – поднял бокал Риднер, и мы чокнулись.

Потом я сказал в его честь и за День Победы, а потом он – за всех живых, и не дай бог, если еще раз. Похоже, у него легло на старые дрожжи, и он поплыл.