Бумага и огонь

– Томас умер! – кричала Глен, а ее слова были полны ненависти и боли. Слезы блестели у нее на глазах. – Его забрали прямо из дома, его пытали, а потом убили! Тебе сказали об этом прямо в лицо! – Дальше она начала проклинать его на уэльском языке, и Джесс был уверен, она оскорбила все, начиная с его мужского достоинства и заканчивая родителями, и не умолкала, пока капитан Санти не развернул ее и не встряхнул.

– Успокойтесь, командир отряда! Это приказ! – Может, дело заключалось в суровой внешности Санти, а может, в том, что Глен осознала, что нельзя драться со старшим по званию, однако она прекратила ругаться и замерла. Затем сделала несколько тяжелых, частых вдохов, но после нескольких секунд тишины сдержанно кивнула. Санти ее отпустил. Глен опустилась обратно на скамейку и сжала руки в кулаки с такой силой, что Джесс снова с опаской на нее покосился, когда поднимался обратно на ноги.

Капитан Санти повернулся к Джессу, и во взгляде его тоже проскальзывал теперь некий гнев. Отличие заключалось лишь в том, что гнев этот оставался под контролем.