Свенельд. Путь серебра

Через низовья Итиля от моря северная часть войска шла впереди, перед Амундом с волынцами и Гримом с киянами, поэтому ей достался передний, северный край общего стана. Слева текла река Итиль, широкая, как море, справа уходила вдаль ровная, как стол, зеленая по весне степь. С северной стороны река делала плавный изгиб, так что место стана напоминало полуостров. На юг, сколько хватало глаз, уходили шатры и пологи из парусов – когда-то белые, а теперь побуревшие от пыли и грязи, – навесы из зеленой, уже увядшей осоки и веток. Тянулась вдоль береговой полосы вереница лодий – больше трех сотен, побольше и поменьше. Вяло дымили бесчисленные кизячные костры под большими дружинными котлами. На жердях висела длинными рядами рыба – вялилась впрок, на земле были разложены выстиранные в реке рубахи, порты, кафтаны.

Было еще самое начало лета, но к полудню навалилась жара. В степи стрекотали кузнечики, пахло густым травяным соком, полынью и горячей землей.

Шевелиться не хотелось, хольмгардский стан казался вымершим. Даже ветру было лень дуть, над станом висело душное марево. На открытом ровном берегу тень давали только полотняные шатры, навесы из парусов, подобия шалашей из нарезанной осоки, уже высохшей за долгие дни под жарким солнцем. Кто-то ушел купаться к плесу, кто-то отправился на лов и рыбалку, кто-то дремал в укрытии. Никого живого не было видно на северном краю стана, только Незван, немолодой словенский оружник, следил за котлом да отрок Гостилич ковырял подметку своего черевья, пытаясь в который уже раз как-то ее приладить. Старая обувь у всех давно пришла в негодность, истертая на каменистой земле, умельцы шили новую прямо в походе, а многие переобулись по-сарацински, в высокие кожаные сапоги и чулки, связанные из козьей шерсти с шелком.