Небо и Земля. Сборник

«А вдруг чужие?» – спросил один умник в Адмиралтействе и тут же огрёб суровую выволочку.

«Точно чужие!» – сказал Успенский, и ничего ему за это не было, потому что произнёс он эти слова шёпотом себе под нос.

«Эй, коммандер! Слыхали, как чужие „Скайуокера“ уделали?» – спросил его Эбрахам Файн, с которым они случайно встретились на базе внизу.

«Потише, Эйб, – посоветовал Успенский. – Доложит ведь какая-нибудь сволочь про такие разговорчики».

«Вы лучше зайдите к нам в разведку, пока я здесь, – сказал Файн. – Покажу один архивчик. Интересный, блин».

«А начальство ваше этот архив видело?» – спросил Успенский. Файн плюнул и ушёл. Даже разведка не верила в чужих. Конечно, многие из армейского руководства понимали, что в космосе сплошь и рядом творится нечто, чего люди пока не в состоянии объяснить. Иногда это нечто проглатывало скауты и буксиры. Вот, замахнулось на бэттлшип. Но считать загадочные аномалии пространства разумными – это уже попахивало шизофренией. Космос был жесток, но при ближайшем рассмотрении всегда оказывался мёртв.