Связанные ненавистью

– Так это твоя жена, Витиелло? – спросил Виталий, но я его почти не слушал.

Джианна лежала, растянувшись на полу, на лбу расплывался большой синяк. Я видел, что ее трясло, но не был уверен, от страха или от боли. Она встретилась взглядом со мной. Над ней возвышался русский амбал. Во мне проснулась жажда крови. Я повертел в руках ножи, примеряясь, какую часть тела русского мне отрезать в первую очередь; наверное, ту руку, которой он ударил ее.

Джианна не отводила от меня взгляд, как будто знала, что я ее спасу. Сейчас я рядом и не позволю никому навредить ей. И, видит бог, я заставлю их заплатить, заставлю сожалеть о дне, когда они посмели взглянуть на Джианну, заставлю их жалеть, что они, блядь, вообще родились.

– Отпусти ее, Виталий, – прорычал Лука.

– Это вряд ли, – ответил Виталий с этим своим мерзким акцентом. – Ты взял то, что принадлежит нам, Витиелло, и теперь у меня есть то, что принадлежит тебе. Я хочу знать, где это.

Не знаю точно, что сделал этот говнюк из Братвы, потому что я не сводил глаз с захватившего Джианну русского и с мудаков позади него, но Лука шагнул вперед, потом замер.