Тьма египетская

Владимир смотрел с недоверием на своего патрона.

– Слушай, Махнев, да кому я сейчас всю эту науку втолковываю? Ты, часом, не забыл, кем был на земле-то грешной? Ты же эту науку, хитрую, лучше меня разумел.

– Забывать я её стал после ваших уроков. Слушаю сейчас и с трудом себя вспоминаю, как еще недавно сам таким же прохвостом был.

– Прохвостом верно! Но в этом-то и прелесть. И вот, глядишь, после такого-то примитивного плутовства сердечко любой, самой мстительной и коварной женщины начинает оттаивать. Глядишь, она не только прощает таким макаром любого плута и изменщика. Мало того, она вновь всё последнее ему отдаст, коли у того нужда в деньгах есть – карточные долги, заложенное имущество, растрата или кража казенных денег. О, я встречал таких дурочек, кто за милым своим, который их же и обворовал самолично, еще и на каторгу вослед плелись. Все прощают эти пташки небесные за любовь свою.

– Неужто так всё просто?

– Поверь, что иногда всё очень просто и бывает. Особливо у русских женщин. Она же не испанка какая-нибудь, чтобы месть свою годами таить, да кинжалом в итоге заколоть. И не англичанка худая, чтоб от желчи сохнуть. Сохнуть, да сдохнуть. Не-ет! Отчего я и люблю их, русских женщин. За глупость и доброту безмерную. Баранок, конфет, платков цветастых подаришь, духов… Речей льстивых наговоришь – и куда только её злость денется.