О чем молчит ласточка

– Я не помню.

Маша задумалась, а затем сделала то, чего Володя от нее никак не ожидал, – улыбнулась:

– А это что, важно?

– Ты шутишь? – обомлел он.

Маша покачала головой. Кровь начала закипать от ее улыбки, Володю охватило нарастающее чувство неприязни, но он подавил его и постарался говорить как ни в чем не бывало:

– Плохо. Обычно, – он припомнил слова Игоря в самом начале их отношений, – когда подростки занимаются самоистязанием, они пытаются привлечь внимание. Это как бы крик о помощи.

– О чем ему «кричать»? Он благополучный мальчик… Ах, ну да, конечно… – протянула она, кивая самой себе. – Я поняла, в чем дело. Это все его отец! Если бы он не был такой сволочью, Дима так не поступал бы! Он даже свое имя ненавидит, потому что они тезки! Ему не хватает мужского влияния. Поэтому он и целуется с этим своим… другом. Такое ведь может быть, да?

– Такая теория существует, но сексуальность – это врожденное…

– То есть ты хочешь сказать, что это не лечится? – Маша грозно сверкнула глазами.

– Нет, Маша, не лечится.