О чем молчит ласточка

– И вообще я не вправе тебя судить.

– А Юру вправе? – спросил Володя уже на улице. Предугадав, что сейчас польется новый поток объяснений, успокоил: – Ладно, я понял тебя, Маш, забыли.

– Нет, ты все-таки… Извини все равно, – пробормотала Маша смущенно. – Будем на связи, да?

– До свидания, Маша, – произнес Володя, тут же пожалев, что не сказал «прощай».

Несмотря на то что Володя задержался, на рейс они успели. Дорога в аэропорт показалась бесконечно длинной – все из-за разговора с матерью, из-за тем, которые она поднимала. Но Володя не пресекал их, понимал, что мать не может об этом молчать.

– Ты уверена, что тебе действительно надо уехать? Может быть, лучше дома? Родные стены лечат…

– Я больше не могу тут оставаться, – тяжело вздохнула она. – Раньше, когда кто-то умирал, пусть даже родственник, я не думала о том, как жаль, что этого человека не стало. Я не печалилась о его родных. Я боялась, что это может случиться со мной – когда-нибудь по-настоящему близкий мне человек умрет. Настолько близкий, без которого я не умею жить. Что станет со мной, когда Левушка, мой муж, половина моей жизни, оставит меня? И вот этот момент настал.