Итальянец

– Оставь эти идиллии, доктор, – вздыхает она.

– Ладно, назови, как хочешь: флирт, ухаживание, гламур, социальные контакты… Ты сейчас в расцвете жизни. Самый подходящий возраст.

– Да… самый подходящий, чтобы продавать книги.

– Не глупи. Разве можно сравнить воздушное путешествие в тесном пространстве самолета с огромными европейскими экспрессами? А бургундское вино, дрожащее в бокале, вагон-ресторан при электрических свечах в Голубом экспрессе или Восточном?

Лицо Елены становится серьезным.

– Сейчас эти поезда перевозят солдат.

– Все вернется на круги своя, можешь не сомневаться.

Елена через силу слегка улыбается. Она-то знает: есть вещи, которые не вернутся на круги своя, и люди, которые никогда и никуда уже не вернутся. Война унесла их навсегда.

– А ты романтик.

Сокас поправляет галстук-бабочку и мечтательно смотрит на Елену из-под полей шляпы. На секунду кажется, будто его посетили грустные мысли, однако доброе расположение духа побеждает.

– Не стану отрицать, дорогая моя подруга… Я действительно такой и есть. Романтик.