В конце они оба умрут

– Ты чего, Руф?

– Это церковь, в которой Эйми играла для меня на пианино, – отвечаю я.

Она католичка, но мне свою веру не навязывала. Мы разговаривали о музыке, и я упомянул, что с недавних пор тащусь от классики, которую раньше часто включала Оливия, когда занималась. Эйми решила, что я должен услышать эту музыку вживую, и захотела лично ее для меня исполнить.

– Нужно рассказать ей о звонке.

Тэго дергается. Уверен, его так и подмывает напомнить мне, что Эйми хочет от меня отдохнуть, но ведь в Последний день это уже не имеет никакого значения.

Я слезаю с велосипеда и откидываю подножку. Далеко от парней я не отхожу, просто делаю пару шагов ко входу, и в этот миг из церкви выходит священник, сопровождающий женщину в слезах. Она постукивает кольцами на руке, кажется, с топазами. Похожие мама как-то заложила в ломбарде, чтобы купить Оливии билеты на концерт в день ее тринадцатилетия. Должно быть, эта женщина Обреченная или знает Обреченного. Ночные смены в народе недаром называют «мертвыми», и сейчас это больше не шутка. Малкольм и Тэго вечно стебутся над священниками, которые сторонятся Отдела Смерти и его «нечистых сатанинских видений», но все-таки круто, что некоторые священники и монахини работают с Обреченными далеко за полночь, отпуская грехи, крестя некрещеных и все такое прочее.